Король на горе - Страница 10

Однако я справился и вернул правильное выражение лица. Ну да, мы там, в будущем, хоть и невежды во всяких там феншуях, но невежды тертые. Опять же в покер играть умеем.

– И откуда ты это знаешь? – интересуюсь я с умным видом.

Бури колеблется…

Вштырить-то его вштырило, но не настолько, чтобы он вот так вот сразу снял информационную защиту. Явно прикидывает, какой у меня допуск к гостайнам.

Нет, не вскрылся.

– У всех свои тропы, господин.

– Это все, что ты можешь сказать?

Глазки-бойницы стали еще уже. И с этакой высокомерной ехидцей:

– Могу сказать еще: твой учитель был – не из лучших.

С этаким циничным сочувствием изрек: «Не из лучших». Мол, прими, девочка, суровую правду жизни. Мама с папой тебя обманули. Ты ни фига не принцесса. И внешность у тебя – самая заурядная. А мальчик твой целоваться к тебе не лезет не потому, что стесняется, а потому что изо рта у тебя… попахивает.

Ах ты ж…

Все мои текущие проблемы вдруг отошли на второй, а то и третий план. Развитая в борьбе за выживание интуиция прям-таки рявкнула мне в ухо: «Мужик! Ты сейчас зацепил что-то а-афигенно важное! Не прощелкай клювиком!»

Сразу вспомнилось, кто во время нашего первого знакомства помешал мне отправить Бури в страну счастливой охоты.

А ведь мой Волчок не так уж часто вмешивался в мои личные дела. Разок: когда помешал заняться сексом с юной миленькой француженкой в келье захваченного викингами монастыря, еще разок, когда я принес гейс во спасение моей похищенной жены.

Хотя во втором случае мой Волк был как раз против, но я не внял. Вернее, не успел внять.

И вот теперь Бури…

– Да, мне ведомо, что он не из лучших, – ответно прищурился я. – А вот почему так считаешь ты?

Вот за такие высокомерные улыбочки вроде той, что изобразил сейчас Бури вместо ответа, настоящие средневековые феодалы и рубят головы, казалось бы, преданным слугам.

К счастью, я – ненастоящий. А мой комплекс неполноценности столь обширен и разнообразен, что ухмылки подчиненных занимают в нем самый низ рейтинга «оскорбленное самолюбие». Тем более что моя задача – не убить надменного подчиненного, а раскрутить на инфу.

– У меня было много учителей, – пренебрежительно уронил я. – Этот был не из главных. Однако он не дал мне повода не доверять его знаниям. Ты считаешь, он был невеждой? – Я изобразил задумчивость. – Не уверен. Возможно, это я был недостаточно внимателен… – Тут я сделал многозначительную паузу, а потом уронил небрежно: – …Или ты.

– Не я, – качнул головой мой снайпер. – И не ты. Учителю не заметить твои ошибки невозможно. Все равно, что… – он умолк, подбирая слова: – Все равно что не заметить брешь в стене щитов.

Очень хорошо. Телега стронулась. Поедет или нет?

Я молчал.

Бури тоже молчал. Сверлил меня глазами-буравчиками…

И – наша взяла! Он решился!

– Позволь, господин, я покажу.

Я солидно кивнул, проглотив ликующий вопль.

Сейчас произойдет что-то невероятно важное.

Я чуял это так же явно, как рыбную вонь от развешенных на берегу сетей.

Брать жердь Бури не стал. Воспользовался одним из учебных копий, трехметровым, то есть древком без наконечника, почти на метр длиннее моей жердины.

Взял и начал движение.

Сначала я не заметил ничего особенного. Практически тот же рисунок. Ну разве что движения не такие размашистые, а более экономные, и темп побыстрее.

Но вскоре я увидел и отличия. В одном месте – совсем по-иному идет переход из позиции в позицию. В другом выхлест заканчивается не открыто, с фиксацией, а уходом в еще одно вращение, со снижением центра тяжести и выходом на следующую связку не через обрыв и остановку, а без разрыва. И мне, человеку опытному, сразу стало понятно, что именно так и надо. Действительно, брешь в стене щитов. Мог бы и раньше заметить.

Теперь я следил с утроенным вниманием, но больше таких серьезных пробелов не было.

Впрочем, я старался запоминать любую мелочь. Слава богу, память у меня в таких вещах безупречная. Неудивительно. С моим-то опытом.

О! Еще одно отличие. Бури закончил таолу не резким срывом, а плавненько перетек из конца в самое начало.

А ну-ка теперь и я попробую откорректированный вариант.

Повтор комплекса мы начали уже вместе. И я опять увидел небольшие отличия, причем очень интересные. Бури увеличил темп и как бы оптимизировал под это ускорение общий рисунок. Оч-чень интересно! И очень органично. Я прям-таки всем своим организмом ощущал, насколько удобнее (по-другому не скажешь) стало двигаться. Это было как музыка, только пели не голосовые связки, а все тело. И я вдруг понял, что к такому важнейшему делу, как убийство себе подобных, этот, как его, танец небесного стража не имеет никакого отношения. Что это именно «открытие врат», как поэтично выразился суровый Бури. Только не на то небо, которое над головой, а на то, которое… Нет, не внутри. Внутри – это частность. То, которое везде.

А мы тем временем прогнали весь комплекс еще раз и еще быстрее.

А потом пришел мой Волк, и теперь мы с ним двигались вместе. И хотя танцевали мы по-разному, но танец у нас был все равно один. И мир танцевал вместе с нами, хотя двигались теперь только мы вдвоем. Бури давно уже остановился и просто смотрел, тяжело дыша, опираясь на копейное древко. И пацаны на заборе тоже глазели теперь не на Скиди с молодыми, а на меня. И Скиди, Хавур и Вихорек – тоже на меня. И даже Медвежонок, забросив осмотр драккара, пялился на наш танец, скалился и помахивал лапой в такт стремительным прыжкам и броскам моего Волка. Ну да, он тоже видел. Но не лез к нам, потому что это был только наш танец. И я танцевал его здесь, на утоптанной ладожской земле, точно так же, как плясал его тот здоровенный парень с обсидиановыми ножами из моих снов. И я теперь понимал, что значит «не из лучших». И выказанное Бури сочувствие тоже понимал, потому что, блин, самым краешком сознания примерно так же сочувствовал моему наемному шифу, который тоже думал, что он велик, а был всего лишь пахучей навозной кучкой на чужой грядке.