Король на горе - Страница 80

Начали с ближайшего, что было логично, но опрометчиво. Потому что именно на нем оказался весь цвет охранной купеческой дружины. И еще Вихорек со товарищи. И эти – уже в броне, потому что воину облачиться недолго. Особенно если драка вот-вот начнется.

Бой на палубе – особый. Тут правильный строй вдруг не соберешь и единым ударом хирд вперед не двинешь. Тут уметь надо. Вихорек с варягами хоть и молодые, но умели. Как спали тройкой, как тройкой прятались, так тройкой же встали и пошли. От кормы, на которой ночевали, вдоль ближайшего к берегу борта – к середке судна. И попутно сбрасывали в реку всех, кто лез из воды на палубу.

Положение у Вихорька с варягами было выигрышное. Борта торговых корабликов, даже основательно загруженных, – высоко над водой. Куда выше лодочек, на которых подвалили к бортам нападавшие. Викинги при подобной абордажной атаке забрасывают на борта крючья и бородатые секиры, потом подтягиваются – и пошла потеха.

Эти поступили иначе. Один вставал на ноги, цепляясь за борт осаждаемого корабля, другой лез по первому, как по лестнице, а остальные тем временем шестами старались удержать лодочку на месте. Что тоже дело непростое. Хотя тут главное – забраться первому, закрепить за что-нибудь веревку, а дальше – совсем просто. Теоретически. А на практике – лодка раскачивается, норовит черпнуть воду и совсем не намерена держаться на одном месте. А если она отойдет от корабельного борта хотя бы на полметра, то верхний боец закономерно с воплем падает в воду. Ну, или без вопля. Есть, правда, два места более удобных: у якорных канатов. Там удержать лодку проще.

У одного из таких мест и расположился Вихорек. На носу. Сам Вихорек – непосредственно у каната, Ануд – у левого борта, Глухарь – рядом с Вихорьком. Это потому, что Глухаря Глухарем не просто так зовут: одно ухо у него плоховато слышит. Оттого на слух ему в темноте ориентироваться труднее.

Вихорек знал, что у корабельного носа болтаются аж три лодки. Подальше – еще штук десять. Там – стрелки. Но эти пока не стреляют. Темно. Факелы, которые нападающие кидали на палубу, уже давно в реке. Там же и большинство тех, кто успел во время первой нежданной атаки вскарабкаться на борт.

Атака захлебнулась. Но нападающие не отчаивались. Орали снизу что-то оскорбительное. Корабельщики отбрехивались.

Вихорек скучал. Лодки внизу. Железом не дотянуться. За луком сходить? Лодки – смутные пятна в темноте. Больше угадываются, чем видятся. Вихорек мог бы и на слух пострелять, но жаль стрелы тратить.

Тут ему пришла в голову интересная мысль.

– Прибыша! – позвал он. – Веревка нужна, – сообщил он главному караванщику. – Сажени три. И двоих мужей поздоровее.

– Чего придумал? – оживился Прибыша, которому и ночное бессмысленное стояние надоело, и опасение есть, что пока они тут переругиваются с одними ворогами, другие уже подбираются к остальным судам, на которых бойцов – раз-два и обчелся.

Вихорек объяснил.

Прибыша еще больше оживился:

– Я тоже хочу!

– В темноте драться обучен? – интересуется Вихорек.

– Да я везде…

– Значит, не обучен, – сделал вывод Вихорек. – Не боись, я управлюсь.

Он уверен. Сколько там смердов может быть? Ну полдюжины, ну десяток. Отец, вон, в одиночку, почитай, целый корабль захватил. А там воины были. И среди воинов – Бури. А тут смерды в лодке.

– Надо бы кораблики вместе собрать! – Это Звяга подошел. – Я скомандую?

– Не надо.

Вопрос был задан Прибыше, но ответил Вихорек.

– Думаю, остальные затихарились, и эти их не разглядели, – пояснил он мысль. – Иначе давно бы уже попробовали. А сдвинутся – себя обнаружат.

– Разумно, – после паузы уважительно согласился Звяга. – А вы чего тут удумали, молодые?

Вихорек рассказал.

– Рисковый ты, – с сомнением проговорил Звяга.

– Ага, – с удовольствием признал Вихорек. – Но не сегодня. Так есть веревка и пара здоровяков? Я б своих взял, но им силенок не хватит меня быстро выдернуть. Я ж в броне да с мечами пудов на пять тяну.

– Сам встану, – сказал Звяга. – Я, вой, мешок в шесть с четвертью пудов разом на спину закидываю.

– И я помогу! – присоединился Прибыша, которому тоже интересно, что выйдет из придумки Вихорька.

Веревка нашлась быстро. На себе ее Вихорек укрепил сам. В три конца: один – к поясу, два – к плечевым ремням.

Ну, повеселимся.

– Когда крикну: «Давай!» – вытягивайте, – говорит Вихорек, взбирается на борт, некоторое время стоит, удерживая равновесие и высматривая лодки. Самих лодок не видно. Вихорек не столько присматривается, сколько прислушивается. Он умеет биться по звукам, по запаху…

Ему сверху не видно, зато он сам на фоне мутноватого неба заметен. Щелкает тетива. Рядом шипит стрела.

«Вот косорукие», – думает Вихорек, отталкивается и прыгает в темноту.

Нет, слух не обманывает. Больше того, в миг перед приземлением он видит светлое пятно – чью-то рубаху.

Под одной ногой – пустота, зато под второй – живое человеческое тело в чем-то мягком, вроде поддевки под доспех.

Вопль. Опора, чужое плечо, уходит из-под ноги, но это уже не важно, потому что Вихорек мягко спрыгивает на дно лодки. Обхватывает ближайшего врага и разворачивает так, чтобы самому оказаться спиной к борту. Лодка раскачивается. Люди орут. Все разом. И очень кстати, потому что теперь Вихорек знает, кто где и сколько их. В лодке народу – около десятка. И уже на одного противника меньше, потому что тот, на кого Вихорек спрыгнул, не орет, а верещит от боли. Что-то ему Вихорек повредил – и серьезно.

Тот же, кого схватил Вихорек, оказывается достаточно ловким, чтобы извернуться и попытаться ударить. Причем сверху, потому что выше ростом. И головой – потому что дурак. На Вихорьке – шлем. Железный. Его-то Вихорек и подставляет под дурную голову. Затем – бросок через бедро. Враг летит в воду, а Вихорек, выигравший нужное мгновение, выхватывает из ножен клинки.